Источник: Autism Women’s Network

“Хм. Итак, Ловаас сказал это в своей книге “The ME” в 1981. Именно там он впервые описывает АВА.

“Со всей ответственностью могу заявить, что люди с интеллектуальной инвалидностью приобретают человечность и некоторые основные права, которые имеют другие люди. Никто не имеет право на то, чтобы о нем постоянно заботились, каким бы отсталым он ни был. Поэтому отправьте своего ребенка работать; его работа – это учеба”
Так. Теперь вы это знаете. От меня требуют страховой оплаты за “терапию”, изобретенную человеком, который в буквальном смысле слова считает, что мы не являемся людьми, пока мы не будем соответствовать его представлениям.”
Это статус на фейсбуке моей подруги Кассиан Александры С., в котором она напомнила нам об истории появления Прикладного Анализа Поведения (Applied Behavior Analysis) или ABA.

Напоминаю, что Ловаас считал недочеловеками не только аутичных людей. Он также пытался ставить эксперименты над “женоподобными маленькими мальчиками”, во время которых он явно злоупотреблял своими полномочиями специалиста, несмотря на то, что эти мальчики, когда вырастали, признавали, что его “лечение” не работает.

Можете ли вы представить себе сегодня, чтобы люди говорили о том, что гомосексуалы должны подвергаться всевозможным унижениям и репрессиям, пока они не станут гетеросексуальными, и что подобные практики открыто рекламируются, используются, покрываются страховкой и всячески поощряются?
Вот что АВА делает с аутистами: она предлагает “лечение”, чтобы сделать нас “лучше”, чтобы избавить нас от трагедии нейроотличного существования, и “эксперты” хвалят это, как будто бы это не издевательства и не репрессии, пока родители борются за то, чтобы страховщики оплачивали издевательства над их детьми.

Некоторые люди думают, что когда независимо мыслящие аутичные люди – те, кто избежал злоупотреблений АВА или те, кто способен видеть сквозь завесу обмана – говорят о вреде, который наносит эта “терапия”, то они просто хотят привлечь к себе внимание.

Это не правда.

Мы говорим об этом, потому что мы знаем, что наша идентичность и наша человечность не может быть у нас отнята, тогда как люди, которые не разделяют нашу неврологию, кажется, считают это возможным. И они пытаются этого добиться. Они приняли решение следовать учениям того, кто говорил, что мы можем иметь базовые права только если мы неотличимы от нейробольшинства.

К сожалению, многим аутистам не позволено защищать свои права. Им не позволяют сказать “нет”, их принудили к уступчивости.

Они стали отличниками АВА.

Есть еще кое-что, на что я бы хотела обратить внимание – это финансовый аспект АВА-терапии. Занятия стоят дорого, и так называемые эксперты настаивают на том, что ребенок должен заниматься АВА-терапией сразу, как только его диагностировали.

Некоторые рекомендуют заниматься этой “терапией” до 40 часов в неделю, терапией, которая состоит из команд, которым аутичный ребенок должен следовать до изнеможения, вопросов, на которые аутичный ребенок должен отвечать “правильно” даже если они ответы не соответствуют взглядам или чувствам ребенка и из репрессий, направленных на то, чтобы подавить движения аутиста, которые помогают ему управлять своим телом.

“Экспертам” недостаточно таких длительных занятий, они настаивают, чтобы родители использовали подобный подход дома.

Итак, родители платят уйму денег людям, которые не позволяют аутистам расти, учась понимать мир своим, аутичным способом. Они платят за издевательства и злоупотребления специалистов.

Родители чувствуют себя виноватыми из-за того, что принуждают своих детей к модели поведения, которая не подходит для таких, как они.

Аутичным детям не позволяют быть собой. Вместо того, чтобы научить их принимать себя, их учат притворяться, их не учат самоопределению, им не позволяют мыслить самостоятельно.

Не удивительно, что большинство сторонников АВА зарабатывают уйму денег на том, что крадут у аутичных детей детство. Сорокачасовые тренировки АВА плюс домашние задания. У детей не остаеться времени на то, чтобы развиваться самостоятельно.

Это считалось бы издевательством – если бы так поступали с не-аутичными детьми. А мы потом выслушиваем, что наша жизнь обходится слишком дорого.

Ошибка: АВА-терапевты обходится слишком дорого. Уберите их из нашей жизни, разрешите аутичным детям быть детьми. Позвольте аутичным детям развиваться тогда, когда придет их время, позвольте им узнать себя, позвольте им научиться самоопределению.
Я слышу возражения:

Моя АВА-терапия не похожа на то, что вы описываете.

Если вы выставляете счет за АВА, если вы хотите изменить то, как аутисты взаимодействуют с миром, как они реагируют и как они действуют, а ваша идеальная модель – это нейротипичное поведение, то ваша АВА-терапия вредная – такая, как я ее и описала.

Мой ребенок ее любит.

Откуда вы это знаете, если АВА запрещает ему иметь собственное мнение? Слово “нет” и отказ выполнять задания специалиста считаются недопустимыми.

Еще одна причина, по которой вы можете ошибаться – дети учатся притворяться, чтобы угодить вам. Это, в конце концов, то, что АВА считает успехом – угодливое послушание. Это не наслаждение, не что-то приятное, что с нетерпением ожидаешь.

Да, некоторые дети иногда могут казаться довольными, но я тоже была довольна, когда терапист давал мне печенье. Я хотела получить это печенье, я в ожидании смотрела на него и в конце концов я его получала. Вы могли бы сказать, что в эти моменты я “любила АВА”
Она не такая плохая, как вам кажется.

Она именно такая. Заставлять детей постоянно заниматься, не позволять им быть собой, заставлять их воспринимать мир так, как мы, аутисты, никогда не сможем воспринимать мир, и настаивать на том, как нам плохо удается все остальное, – действительно плохо. Это неуважение по отношению к ребенку. Это злоупотребление.

Аутичные дети должны быть обучены определенным навыкам.

Как и любые другие дети. И это не обозначает, что мы неполноценные. Мы должны быть обучены с помощью уважительных методов, которые не спровоцируют у нас травмы и которые основаны на ценности нашей сущности.
Все дети совершают ошибки, и у них есть шанс их исправить, их мягко направляют и учат. Но АВА предполагает, что аутичные дети (и аутичные взрослые) не могут допускать ошибки, или что в случае ошибок за ними навсегда закрепится ярлык неудачника, или что они будут подвергаться унизительным методикам, пока не сделают “все правильно”.
Когда я была маленькой, со мной занимались АВА, и я ее “провалила”. Хочу заявить, что я горжусь этим провалом.

Конечно, “эксперты” объяснили то, что они не смогли сделать из меня “милую”, “нормальную”, “хорошую девочеку”, послушную аутичную девочку тем, что я – очень тяжелый случай, что у меня очень низкий IQ, что я необучаема, или, как скорее всего выразился бы Ловаас (и как выразились некоторые врачи) дело в моей недостаточной человечности.

У меня есть свое собственное объяснение: если вы чего-то от меня хотите, если вы хотите, чтобы я что-то делала, уважайте то, кто я есть, уважайте способы, которыми я делаю разные вещи, прислушивайтесь ко мне и позвольте мне не соглашаться с вами и искать свой путь.

АВА отрицала все это, и поэтому я завалила АВА.

Думаю, я явно инвалид и я очень аутичная, и мне крайне необходима поддержка, но я полностью независима в том, что я считаю для себя самым главным: в своих мыслях, в своих идеях, в своих решениях, и в в своей самоидентификации.
Я очень сильно отличаюсь от своих сверстников, и я этим горжусь.

Я могу сказать “нет”, когда я считаю это правильным. Я так и делаю.