Впервые опубликовано в паблике actually autistic 
(Предупреждение: упоминание сцены насилия (во сне))

Во мне сейчас так много внутреннего крика и плача, но я молчу.

Я уже не раз слышал, что мои истории “слишком тяжелые, чтобы быть правдой”, что я “вру” про людей, которые делали мне больно, что на самом деле я “просто слишком чувствительный”, мне надо “думать позитивно” и “относиться ко всему проще”.

Я хочу рассказать вам день из моей жизни. Обычный, ничем не примечательный.

Я проснулся сегодня в 4 утра от собственных криков. Во сне мой отец пытался разбить мне голову, а я защищался от него. Такие сны я вижу примерно раз в месяц, а когда моя жизнь становится более напряженной, например, в сессию, то почти каждый день. Ничего особенного, через примерно минут десять-пятнадцать я уже помню, сколько мне лет и как далеко я нахожусь от этого человека. Я иду на кухню, выпиваю стакан воды, возвращаюсь и падаю спать.

Второй раз я просыпаюсь в 9:45. Как раз вовремя, сработал “внутренний будильник”. Пятнадцать минут я вспоминаю, кто я, как меня здесь зовут “по паспорту”, какие очертания имеет мое тело, как расположены руки и ноги, как нужно встать с кровати. Потом я поворачиваю голову и вижу кота на соседней подушке. Он и три кошки поодаль терпеливо ждут, когда я встану. Только потом они начинают громко мяукать и бежать на кухню, подзывая меня за собой. Не раньше. Они знают, что у меня чувствительный слух. И, в отличие от людей, не “забывают” об этом ради своего удобства. Даже когда они голодны. Я встаю с кровати, иду на кухню, кормлю кошек, потом я иду в ванную, потом завтракаю. Завтрак — сложная задача. Нужно одновременно поесть сытно и суметь запихать в сонный организм что-то более-менее однородной консистенции. В последние месяцы я подобрал идеальный вариант — мюсли с йогуртом. Только одного вида мюсли и одинаковый йогурт. Не потому, что я “так люблю ритуалы”, а потому что мой желудок не потерпит сюрпризов. После этого я наливаю себе стакан воды и начинаю отсчитывать таблетки, капсулы и пакетики с гранулами. Антидепрессант, транквилизатор, нейролептик, противосудорожное, витамины группы В, кальций. Вот теперь я позавтракал.

Потом я собираю рюкзак. У меня исполнительная дисфункция, так что, в среднем, сборы занимают около полутора часов. Я не могу “просто взять и выйти”. Необходимо взять таблетки на оставшиеся два приема днем, ноутбук, проездной, ключи, телефон, кошелек, вещи для стимминга. Я всегда беру что-нибудь “лишнее”, как люди в супермаркете, совершающие импульсивные покупки, из-за чего очень часто мой рюкзак тяжелее, чем мне хотелось бы. Сегодня я взял весь свой набор для плетения фенечек, например.

А еще нужно морально приготовиться ко встрече с Наружностью. У меня есть какой-то запас энергии, маны, называйте как хотите. Если он ниже определенного уровня, я никуда не выйду. Но сегодня мне везёт.

Я выхожу за пределы квартиры, закрываю дверь. Все, я на чужой территории. Консьержке нужно говорить “здравствуйте”, всем встреченным в подъезде людям — тоже. Надо находить глазами их лицо, недолго смотреть на точку между бровями и говорить волшебные слова.

Потом я попадаю на улицу. Громко! Очень громко!!! ВСЕ НЕВЫНОСИМО ГРОМКО! И ярко. Но я уже подготовлен. Я сминаю браслет из веревок, я расставляю “метки” руками. Проходя мимо определенных деревьев и углов зданий, я касаюсь их. Так я точно знаю, куда я иду. Я иду в наушниках. Так я могу контролировать не только громкость звука, который поступает в мои уши, но и то, что именно я слышу. Я слушаю аудиокниги или любимую музыку, и у меня меньше шансов услышать грубость или гадость в свой адрес, а лица и жесты я разбираю не так хорошо.

По пути я захожу в магазин, беру сок и шоколад. Я расплачиваюсь довольно медленно, и так же медленно и не очень ловко запихиваю покупки в сумку. Я очень напряжен. Нужно не забыть все ритуалы вежливости, никого не пихнуть, не уронить покупки. Наконец, я выхожу из магазина и спешу к метро. Там я, опять же, вооруженный наушниками и браслетом для стимминга, тихо доезжаю на сидячем месте до своей станции. Я стараюсь не смотреть по сторонам и не обращать внимания на людей, которые отсаживаются от меня или не занимают место рядом со мной, когда других сидячих мест нет.

Я выхожу на нужной станции, иду в библиотеку. Через несколько минут, я уже на месте. К счастью, мое любимое место свободно. Я сажусь за стол, включаю ноутбук, затыкаю уши наушниками и погружаюсь в свои дела — написание дипломной работы и подготовку к экзаменам. Потом в библиотеку приходят школьницы, которые сдают мне зачет. Я научился делать несколько дел параллельно. Мне неудобно переключаться, моя эффективность падает, я устал и понимаю, что скоро может быть или эпи-приступ, или мелтдаун. Я начинаю заговариваться и плохо понимать речь. А еще, кажется, болит голова. Упс! У меня есть примерно час, чтобы попасть домой.

Отпустив школьниц, выхожу на ватных ногах до библиотеки. Одна из них провожает меня до метро, за что я ей безмерно благодарен. К счастью, ехать недалеко. До дома дохожу на ватных ногах. Мне плохо, меня трясет, я оглушен и устал. Но я знаю, что не усну. И это все от того, что пережитое за сегодняшний день было слишком громким и ярким.

И вот, я сижу в наушниках, слушаю Lillith и печатаю этот пост. Я уже съел свои вечерние таблетки и жду, когда же меня “отпустит”, мне станет полегче, и я лягу спать. Одновременно с этим перед мысленным взором у меня проносятся безобразные флэшбеки с издевательскими репликами в мой адрес.

Таков мой типовой день. Я сделал выпуклым некоторые моменты моей жизни.

Я живой человек, я аутист. Я живу со слуховой гиперувствительностью, эпилепсией, прозопагнозией и депрессией. А еще — с мечтами, целями, планами и желаниями.

Я не прошу жалости, я требую уважения и принятия.