Источник: Michelle Sutton Writes
Автор: Мишель Сеттон

Здорово, что наше общество уделяет все больше внимания вопросам психического здоровья, и проблемам, с которыми люди сталкиваются из-за психических расстройств. Такие слова, как тревожность и депрессия, входят в наш обычный лексикон, и стигма, окружавшая это состояние, становится все меньше. Но до сих пор существуют стереотипы касательно этих состояний, особенно когда речь заходит о тревожности нейроотличных людей.

Обычно считается, что тревожность человека, у которого диагностировано тревожное расстройство, является чем-то необоснованным. Считается, тревожность возникает из-за иррационального страха или беспокойства, которые раздуваются в сознании человека и приводят к бессмысленному поведению и использованию механизмов преодоления тревожности, в которых нет необходимости. Лечение и терапия тревожности напрямую связаны с этой идеей.

Тем не менее, для аутичных людей, людей с проблемами сенсорной обработки и, возможно, для людей с другими нейроотличиями (дайте мне знать, если у вас это так), все гораздо сложнее. Их опыт развития тревожности другой.

Он не основан на необоснованных мыслях, которые приходят из неоткуда. Тревожность связана с негативным опытом, который мы пережили. Мы замечаем закономерности, заключенные в этом негативном опыте, и испытываем тревожность, когда видим элементы этих закономерностей, потому что не хотим повторения тяжелых для нас ситуаций. Это достаточно веская причина для того, чтобы испытывать стресс и тревожность, и эта тревожность служит благим целям, потому что она помогает нам избегать неприятных и стрессовых ситуаций… если мы взрослые.

Например, когда я иду в магазин, я знаю, что испытаю определенную степень стрессовой перегрузки. Об этом свидетельствуют многие годы опыта похода по магазинам. Если мне надо пройтись по магазинам, но при этом я ощущаю повышенную тревожность, вероятно, в этот день мне не стоит идти за покупками. Скорее всего, в тот день я уже перенесла более высокий уровень стресса, и если я пойду в магазин, мне придется потратить слишком много сил на восстановление. Как взрослый человек, я сама принимаю решение, когда мне идти в магазин. Если бы я была ребенком, родители могли бы заставить меня пойти куда им вздумается, при этом удивляясь, почему я «делаю все наоборот», «истерю», «устраиваю мелтдауны» и «не слушаюсь», и злясь на меня за мое поведение. На самом деле, вся моя вина заключается в том, что я сообщаю о практически наверняка гарантированном стрессе, но родители, «специалисты по аутизму» и другие «профессионалы» могут посчитать это необоснованным беспокойством, которое надо лечить с помощью специальной терапии или лекарств. На самом деле ни то, ни другое, мне не нужно.
То, что родители и специалисты не понимают наш опыт и не знают причин нашего поведения, не означает, что оно необоснованно. И то, что они воспринимают мир не так, как мы, не означает, что наша тревожность, наша реакция на определенные ситуации и раздражители является неадекватной и требующей исправления.

Родители, профессионалы, помощники, друзья… пожалуйста, помните, что люди разные и у них разный опыт. И не забывайте, что когда аутичный человек ведет себя непонятным для вас образом, у этого поведения всегда есть веская причина (даже если вы ее не знаете). Пожалуйста, изучайте опыт аутичных взрослых и учитывайте их мнение, когда зависящий от вас ребенок находится в стрессовом состоянии, и причины стресса вам не известны. И, пожалуйста, относитесь с состраданием к аутичным детям, когда они испытывают тревожность. Вероятнее всего, есть очень веская причина, по которой им нужна ваша поддержка, чтобы справиться с навалившейся на них проблемой.