Автор: Айман Экфорд
«Большая часть аутичных персонажей похожа на совокупность критериев диагностики, а не на живых людей»
Неточная цитата одного из подписчиков закрытой англоязычной группы для аутистов
Представьте себе фильм о сорокалетней женщине, которая плачет из-за любой мелочи, носит исключительно розовую одежду, интересуется модой, обожает скакать на скакалке, играть в куклы и выпрашивать у своего бойфренда дорогие украшения. Весь сюжет фильма вертится вокруг идеи о том, что его героиня — женщина, и все (или почти все) остальные персонажи фильма являются мужчинами.
Думаю, мало кто воспринял бы подобную женскую репрезентацию всерьез.
Но именно на такую «женскую репрезентацию» похожа репрезентация аутичных людей во многих фильмах. В этом тексте я рассмотрю в качестве примера три фильма с довольно неплохой (по стандартам современного кинематографа), но при этом не очень удачной аутичной репрезентацией: «Моцарт и кит», «Адам» и «Меня зовут Кхан». Я выбрала именно эти фильмы, потому что репрезентация аутистов в них довольно похожа.
Итак, вот 4 основные проблемы этих фильмов.
1) Аутичные взрослые в них слишком похожи на аутичных детей.
– Вруша, вруша… как груша, – сказал взрослый Кхан своему пасынку в тяжелой жизненной ситуации, и это не выглядело как необычное дураченье — это было обычным поведением Кхана.
Во многом, манера поведения Кхана казалась мне понятной – но это поведение аутичного ребенка, а не взрослого человека. Чем-то он напомнил мне меня в детстве, но он не был похож ни на одного знакомого мне аутичного взрослого.
Инфантильность Адама из одноименного фильма часто подчеркивалась другими персонажами — и действительно, Адам был не очень похож на человека, который всю жизнь под руководством отца учился выглядеть «нормальным».
Люди с аутичной группы поддержки в фильме «Моцарт и кит» напоминают мне нечто среднее между группой аутичных детей и людьми, которых я видела в психоневрологическом интернате.
Большая часть знакомых мне аутичных взрослых (как в США, так и на постсоветском пространстве), ведет себя очень осторожно, чтобы не оскорбить окружающих. Если мотивы другого человека им понятны, они не станут его обижать, и любые оскорбления обычно являются результатом взаимного непонимания, а не наплевательского отношения к окружающим. Было бы очень странно, если бы они, как аутичные персонажи с группы поддержки, пытались бы заткнуть женщину, которая рассказывает о своей прибавке к зарплате, потому что их самих часто пытались заткнуть, когда они говорили на важные для них темы, и у многих из них есть денежные проблемы.
И они тем более не стали бы смеяться над девушкой, которая рассказывает, как ее изнасиловали, потому что большинство из них сами были жертвами различных видов насилия.
Но подобное поведение было бы объяснимо, если бы речь шла об аутичных детях, которые еще не понимают, что другие люди могут мыслить, или не понимают серьезность происходящих событий.
Так что многие «странности» аутичных персонажей заключаются не в том, что они аутичные, а в том, что аутичных взрослых показывают так, будто у них намного меньше знаний и опыта, чем должно быть у людей их возраста, которые жили в их условиях. Их поведение было бы объяснимо, если бы персонажи были детьми, либо если бы они жили в изоляции (никогда бы не интересовались другими людьми, не учились в школе, смотрели мало фильмов, практически ничего не читали и практически ни с кем не общались). Учитывая детское поведение и привычки многих персонажей, вероятнее первый вариант.
Учитывая сюжеты фильмов, оба варианта ничем не обоснованы.
Зато они прекрасно укрепляют стереотип о том, что аутисты «всегда остаются детьми».
2) Аутизм показан как совокупность критериев диагностики. И практически весь сюжет фильмов основан на аутизме.
Именно этой ошибки я опасалась, когда решила ввести в свою книгу аутичного персонажа. Я читала так много научных исследований об аутизме, что боялась, что мой персонаж превратится, как написал один мой аутичный знакомый, в «совокупность критериев диагностики». Я боялась этого даже когда начала понимать, что я сама аутичная.
А потом я поняла, что надо писать об аутисте так, как я бы написала о себе — моя история была бы неразрывно связана с тем, что я аутистка, но при этом у меня есть уйма идентичностей, интересов и личностных особенностей помимо аутизма. Да и моя аутичность не является «идеальным» образцом статистики.
На самом деле, найти «среднего аутиста» так же сложно, как «среднего мужчину» или «среднюю женщину». Аутисты разные, и мало кто соответствует сразу ВСЕМ стереотипным представлениям об аутизме. Но, похоже, авторы фильмов «Меня зовут Кхан», «Моцарт и кит» и «Адам» пытались создать именно «среднего аутиста».
Кроме того, история практически всех этих героев похожа на «историю аутизма». Это — фильмы про аутизм, сюжеты которых полностью основаны на аутичности их героев.
Только авторы «Меня зовут Кхан» попытались этого избежать, раскрывая тему американской исламофобии. Мне нравится эта попытка интерсекционального подхода, но задумка более интересная, чем ее воплощение. Потому что в итоге получился фильм об аутизме и о мусульманах в США, а не фильм о людях, в сюжет которого гармонично вплетены эти темы.
3) Главные герои фильмов – «типичные» аутичные парни.
– Ты не можешь быть аутисткой, потому что они все любят математику, – сказал мне отец, когда я поделилась с ним своими подозрениями по поводу диагноза.
– Как это она аутистка? Аутистов же вроде среди тян не бывает! – прокомментировал мою публичную акцию один из парней в интернете.
Это было уже после подтверждения моего диагноза специалистами.
Вероятно, представление этих людей об аутизме основано на подобных фильмах. Или на тех же стереотипах, которыми руководствовались их авторы, ненамеренно их закрепляя.
Адам, Дональд и Кхан – главные герои вышеперечисленных фильмов — мужского пола.
Как известно, аутизм чаще диагностируется у парней, чем у женщин, частично из-за предрассудков специалистов о том, что аутичных женщин почти нет. Так что мне бы очень хотелось видеть больше аутичных героинь в массовой культуре.
(Правда, в фильме «Моцарт и кит» показана аутичная женщина, возлюбленная Дональда, но ее образ показался мне не очень правдоподобным из-за игры актрисы).
Аутичность Адама, Дональда и Кхана проявляется так, как она проявляется у большинства парней — в отличие от большинства аутичных женщин и меньшинства мужчин, у них сильная алексетимия, им сложно копировать чужое поведение и ничто не указывает на то, что у них сильно развито воображение.
Их специальные интересы и навыки связаны с технической, а не гуманитарной сферой (еще одна особенность аутистов из массовой культуры, несмотря на то, что в жизни я встречала аутичных людей с самыми разными спец.интересами).
Они очень талантливые — Кхан хорошо понимает физические явления и умеет мастерить различные полезные приспособления, Дональд может производить в уме сложные вычисления, а Адам обладает очень хорошей памятью и потрясающими знаниями об астрономии.
Способности саванта являются еще одной отличительной чертой аутистов из фильмов. В реальной жизни, аутичные люди далеко не всегда являются талантливыми, и особенно редко среди них встречаются «саванты» вроде Дональда.
Разумеется, вы можете встретить аутистов, которые во всех перечисленных выше аспектах похожи на Кхана, Дональда и Адама. Но проблема стереотипов не в том, что они не бывают верными, а в том, что они отражают не всю картину, и, слишком часто повторяясь, сами себя воспроизводят.
Именно поэтому я считаю, что разнообразие аутичных персонажей поможет преодолеть стереотипы об аутизме, и мне не нравятся существующие однообразные образы из кино.
4) Эти фильмы — не истории аутистов, а истории о «загадочном аутизме».
Учитывая все вышеизложенные факты, легко догадаться, что по этим фильмам сложно судить об аутизме. Зато по ним можно судить о том, как нейротипичные люди воспринимают аутистов.
В этих фильмах показано, что аутичные люди «милые», «забавные», «смешные», «прямолинейные», «чистые» и «инфантильные». Это — взгляд на аутичных персонажей со стороны нейротипичных (или менее аутичных) персонажей, который разделяют авторы фильма. Поэтому фильмы производят впечатления фильмов об аутизме, снятые нейротипиками для нейротипиков.
Наиболее ярко это выражено в фильме «Адам», в котором история главного героя практически полностью показана с позиции его нейротипичной девушки, для которой он является «таинственным Маленьким Принцем».
В фильме «Моцарт и кит» этот эффект постарались сгладить тем, что показали много аутичных персонажей, но, во-первых, нейротипичное поведение в нем все равно выставляется как крайне желательное, а во-вторых, игра некоторых актеров, играющих аутистов, кажется мне неправдоподобной (такое впечатление сложилось не только у меня, а и у моей аутичной девушки), из-за чего аутичная репрезентация кажется мне еще более экзотизированной.
В фильме «Меня зовут Кхан» авторы хотя бы попытались показать аутичных людей в качестве дискриминируемой группы. В нем даже есть сцена с аутичными активистами, которые ожидают освобождения Кхана из тюрьмы. Среди плакатов активистов был плакат, направленный против реальной эйблистской организации Autism Speaks.
Но этот подход остается незаметным на фоне других эйблистских стереотипов фильма, а кадры с активистами занимают несколько секунд.
Все это укрепляет мои убеждения в том, что прежде чем снимать фильмы об аутизме, сценаристам стоит ознакомиться с книгами и статьями, написанными аутичными людьми о своем опыте и образе мышления, а еще лучше — консультироваться с аутичным активистским сообществом во время съемок. Тем более, что в США не так сложно найти аутистов, которые были бы рады помочь с созданием правдоподобных аутичных персонажей.