Автор: Мишель Свон

https://hellomichelleswan.com/every-moment-is-a-learning-moment/

Люди все время учатся.

Подумайте об этом. Мы все постоянно учимся.

Выпил остаток сока — и он закончился. Урок усвоен.

Бросил мяч вниз — и вещи опрокинулись. Урок усвоен.

Забыл постирать одежду — и нет ничего чистого, что можно было бы надеть. Урок усвоен.

Посеял семя — вырастил растение. Урок усвоен.

Один урок за другим.

Каждый день.

Общение – один из тех навыков, которым нам приходится учиться.

У моего типично развивающегося двухлетнего ребёнка сейчас языковой прорыв. Каждый день уйма новых слов. Он наблюдал за нами с рождения. Он очень хорошо считывает невербальные сигналы и подражает вербальной коммуникации. На этой неделе он научился всем важным навыкам для использования фраз «но мааам…», «это нечестно!» (в «комплекте» с топаньем ногой), и «это мое!». У него есть пятилетний сиблинг, у которого он учится. Он также научился «да, спасибо», «благодарю», «спасибо, мам», «мне это нравится», «что случилось?», «ты в порядке?» и, среди прочего, «Вперёд, Свонны!» Мы поддерживаем его языковое развитие настолько, насколько мы можем с помощью одобрения, создания ролевых моделей и общения.

Мой аутичный сын в том же возрасте был практически неговорящим. Он говорил только слова «мама», «папа» и повторял несколько фраз, и все. Но он общался другим способом. Он наблюдал за нами с рождения. Он использует сложную систему жестов (некоторые из них приближены к жестовому языку, которому мы его учили, некоторые – его собственные), словесные восклицания и звуки. Это его способ общения, и мы прекрасно его понимаем. Нам приходится «переводить» его, когда он общается с кем-то помимо ближайших родственников, но он общается. Когда ему было шесть, он стал говорить, но его речь по-прежнему сложно понять. Сейчас он использует устную речь, но для него это тяжелый труд, и на это у него уходит много сил. Мы поддерживаем его насколько можем, с помощью одобрения, создания ролевых моделей и общения.

Моя аутичная дочка с детства «хорошо говорящая». Она наблюдала за нами с рождения. Она произносила слова, но ей было сложно выражать с помощью них свои потребности. Малейший стресс – и речь давалась ей с трудом. Сейчас так же. Она прекращает говорить, или говорит вещи, которые она на самом деле не имеет в виду, или просто орет и вопит. Она этого очень стыдится. Но ее мелтдауны – это ее способ «сказать» нам о том, что она не справляется. До мелтдаунов тоже есть определённые сигналы, изменение в положении тела, в интонации, в словах, которые она использует. Мы поддерживаем его насколько можем, с помощью одобрения, создания ролевых моделей и общения.

Всякий раз, когда мои дети со мной общаются, взаимодействуя со мной «своим» способом, они чему-то учатся. Когда я отвечаю двухлетнему Р. ориентируясь на его потребности в вербальной коммуникации, с уважением и поощрением, он учится тому, что я ценю его и его попытки общения. Когда я отвечаю на попытки шестнадцатилетнего Л. общаться устно, он учится тому, что я уважаю его и его попытки общения. Когда я реагирую на мелтдауны Джи с уважением и поощрением, она учится тому, что я уважаю ее и ее попытки общения.

Всякий раз, когда мы отвечаем и реагируем на коммуникацию наших детей, они чему-то учатся.

Так что лучше подумать о том, чему бы мы хотели их научить.

Когда наши дети трудятся над тем, чтобы чему-то обучиться, но у них это не выходит, хотим ли мы чтобы они решили, что их поведение заставляет нас чувствовать себя настолько неудобно, что мы готовы наказывать их за попытки высказывать свои чувства и разочарования?

Когда наши дети перегружены, хотим ли мы, чтобы они усвоили, что нам не интересно помогать им с этим справиться, если они не показывают это «правильным» способом?

Когда ваши дети стараются, насколько могут, но наилучший результат их работы выглядит не так, как вы ожидаете, хотите ли вы сказать им, что это все недостаточно хорошо?

Потому что именно это происходит, когда вы ожидаете от аутичных детей, что они будут общаться так же, как не-аутичные дети.

Это происходит, когда мы ожидаем, что аутичные дети будут реагировать на обстановку в классе так же, как и не-аутичные дети. Это то, чему аутичные дети учатся, когда мы отвечаем на их способ общения упреками, замечаниями и «коррекцией».

Каждый момент — это момент обучения.

С помощью каждой реакции, с помощью каждого ответа мы передаём ребенку информацию о том, что мы о нем думаем и насколько мы его ценим.

Стоит ли говорить нашим детям, что они недостаточно хороши, просто потому что они делают что-то не так, как мы ожидаем, не так, как нам нравится и удобно?

Каждый момент — это момент обучения.

Чему вы учите своих детей?